Октябрьская меланхолия ч.2

Рецензия фильма Меланхолия 2011

В переводе с древнегреческого «меланхолия» обозначает нечто схожее с «черным гневом» или «темной желчью». Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона дает очень подробное определение «меланхолии», как психическому расстройству. Это определение само по себе является секретным ключом, который делает все в новом фильме Ларса фон Триера ясным и не вызывающим совершенно никаких вопросов.

Проще всего будет процитировать:

Все это — описание поведения главной героини фильма «Меланхолия» Жюстин. Она, неспособная к дальнейшему существованию, с трудом принимающая ванну и через силу завтракающая, встретит конец света с абсолютным спокойствием и умиротворением. Словно это лучший исход, лучшее, что могло произойти с людьми.

В октябре 2009 года Ларс фон Триер сообщил о том, что его новая работа будет «психологическим фильмом-катастрофой» с нотками научной фантастики. Режиссер пообещал «no more happy endings» («больше никаких хеппи-эндов»). Знакомые с творчеством датчанина должны ухмыльнуться: «хеппи-энд по-фон триевски» обозначает только то, что кто-то из героев страдает и мучается чуть меньше, чем другой.

Идею для своей новой работы Триер получил на сеансе у психотерапевта, который помогал ему преодолеть очередной приступ депрессии. Терапевт сказал ему, что депрессивные люди обычно имеют тенденцию к более спокойному поведению в сравнении с обычными людьми при встрече с психологически тяжелой ситуацией: они заранее ожидают того, что произойдет что-нибудь плохое. Тогда Ларс фон Триер стал развивать эту идею и, не пытаясь создать голливудский фильм-катастрофу или научно-фантастический триллер, сконцентрировался на том, как реагирует человеческая психика при встрече с глобальным бедствием.

Триер сразу принял решение, что с самого же начала фильма будет известно о том, что вся история закончится концом света. В одном из интервью режиссер сказал: « В фильмах о Джеймсе Бонде мы знаем о том, что герой выживет. Несмотря на это, происходящее может быть вполне захватывающим. И некоторые вещи могут волновать нас, именно потому что мы знаем, что произойдет, но не знаем, каким именно образом. В «Меланхолии» интересно следить за тем, каким образом ведут себя герои, понимая, что планета-странник неминуемо столкнется с Землей».

Во время переписки с Пенелопой Круз у Триера возникла идея о том, что вся история будет сконцентрирована на двух сестрах. Круз писала, что она очень хотела бы поработать с Триером и как-то упомянула знаменитую пьесу Жана Жене «Служанки». Таким образом две сестры из пьесы превратились в сестер Жюстин и Клэр в «Меланхолии». Очень многое в образе Жюстин Триер взял из самого себя, а имя позаимствовал из скандального романа Маркиза де Сада.

Позже Пенелопа Круз будет вынуждена выбыть из проекта по причине пересечения расписания с работой в «Пиратах Карибского моря». Таким образом в «Меланхолии», к счастью, появится Кирстен Данст. Ее коллегами по фильму станут такие замечательные актеры, как Шарлотта Генсбург, Кифер Сазерленд, Шарлотта Рэмплинг, Джон Харт и Александр Скарсгорд.

При съемках фильма фон Триер сперва сам снимал то, что ему нужно камерой, а потом уже оператор повторял за ним его движения. Таким образом, режиссер старался захватить энергию сцены, зафиксировав свои первые впечатления. Визуальный стиль «Меланхолии» датчанин называет «столкновением между романтическим, великим, стилизованным и некой формой реальности».

Звучит знакомо? Верно, опера. Некоторые критики именно так и определили стиль «Меланхолии». В помощь оказался и Вагнер, чья прелюдия из «Тристана и Изольды» стала лейтмотивом новой работы фон Триера. После того, как фильм был готов, а рекламный ролик появился в Интернете, режиссер даже разочаровался, потому что обнаружил для самого себя, что «Меланхолия» получилась чересчур женской и гламурной, что и спровоцировало в дальнейшем известный скандал, на котором Триер вдруг решил расставить акценты иначе, чуть ли не обвинив свой фильм в том, чего в нем совершенно нет.

Своей новой работой Триер доказал то, что он потрясающий рассказчик с уникальным чувством кадра. И тема, и манера повествования, и даже та самая гламурность, которая в «Меланхолии» раскрывает себя, как холодную, искусственную, расчетливую красоту, — все это великолепно. Начиная с показа конца света и им же заканчивая, Триер ведет свой рассказ гипнотизирующим языком. Трагикомичность происходящего иногда доходит до китча, что в сочетании с невероятной игрой Кирстен Данст делает этот отважный, вспыльчивый, неуправляемый фильм абсолютно незабываемым зрелищем.